Большие дела [СИ] - Дмитрий Ромов

принятия решений, так сказать. Правда, прежде чем ехать, нужно переговорить с Цветом, Куренковым, Барановым и… Валей… Проблему с Валей нужно как-то закрывать. Мне с ней никогда особо не хотелось замутить, если честно. Бывает такое, не могу её полюбить и всё тут. Я, как дон Жуан. Пока сердце не вспыхнет от страсти, ничего и не поднимется. В груди, разумеется…

Ни Цвет, ни Куренков не знают, кто мог в меня палить. Цвет тоже собирается уезжать. В Красноярск. Роман же обстоятельно разбирает ситуацию и приходит к выходу, что это мог быть только Ашот. Ну, или менты. Спасибо, Роман Александрович, мы ведь этого не знали… Не знали…

Выходные проходят спокойно. Решение Валиного вопроса откладывается, поскольку она с горкомом на два дня уезжает в дом отдыха. Мне приглашение не приходит и я спокойно выдыхаю. Надеюсь, она сможет хорошенько потешиться и утешиться.

В субботу утром звонит Баранов и я еду с ним переговорить.

­­­– Ты куда пропал, Вилен Терентьевич? — спрашиваю я, заходя на конспиративную квартиру, где когда-то встречался с Лидой.

Вспоминаю запах, казённую обстановку и неуютное чувство.

— Так это, Печёнкин… — начинает он, но я сразу иду в комнату, где в прошлый раз была установлена аудио техника. — Ты чего, куда рванул? А-а… Проверяешь что ли?

— Ну так, — отвечаю я, — чисто для себя. Глянул. Так что Печёнкин?

— Услал меня в Ленинск. Хочет туда начальником отдела поставить, чтобы держать на коротком поводке. Хоть не увольняет и то спасибо.

— Начальником, конечно, хорошо, но ты мне здесь нужен, — мотаю я головой. — Должность, кстати, полковничья?

— Не, подполковник по штатному.

— Требуй присвоения, намекни, что это предел твоих мечтаний и что ради такого дела ты вообще будешь там до пенсии сидеть. Не вовремя это всё, конечно. Здесь тебе быть надо, в центре.

— Так это, а чё делать-то? У меня же приказ…

— Приказ, конечно выполнять надо, вот что делать. Выполняй, Вилен Терентьевич. Ты сам-то про все жучки тут знаешь? А то влипнем мы с тобой, а?

— Да ты чего подозрительный такой, Егор Андреич? — усмехается он.

С вами не то, что подозрительным, параноиком станешь…

— Пошли на кухню, — киваю я и выхожу в коридор.

На кухне сразу делаю погромче радио и ставлю на огонь чайник.

— Ты тут прямо, как дома, — посмеивается Баранов.

— Короче, — говорю я. — Работаем по Игорёше.

— Это кто? — хмурится он. — Это тот самый?

— Это Игорь Исакович Лозман начальник центрального райпродторга. Тот самый, да. Копаем глубоко, досконально и сажаем крепко. Естественно, все лишние, не относящиеся к делу показания отметаем и во внимание не берём. Есть у тебя человек, которому ты можешь это дело доверить? Но так, чтобы по-тихому, не привлекая внимания начальства? Человек нужен грамотный и толковый. Пообещай ему в скором будущем кресло начальника управления. Областного.

— А не жирно ему будет? — напрягается он.

— Ну это уж ты сам смотри. Тебя мы тоже на повышение направим. Надо только звёздочек на погонах накопить, да? Не прямо сейчас, конечно, погодить придётся… Но в обозримом будущем…

Я выкладываю перед Барановым деньги и слежу, как они исчезают в его больших руках.

— Смотри же, человеку своему заплатить не забудь, а то в другой раз не захочет и связываться с тобой. Кстати, познакомь нас при случае, лады?

— Лады, — пожимает он плечами, но по глазам его бесстыжим вижу, что знакомить он нас не хочет.

Хочешь, не хочешь, а надо брат. Придётся.

Весь остаток субботы и воскресенье я сижу дома, в семейном кругу. Дело небывалое и редкое. Родители на меня косятся, но спрашивать боятся. Видать, чтобы не спугнуть удачу. Отвлекаюсь я лишь на телефонные звонки. Зелёную карету с новым лобовым стеклом ставят на место, движок пашет, дежурство продолжается. С собакой гуляет Игорь, а я отсиживаюсь практически в бомбоубежище.

В воскресенье Наташка уезжает. Я отправляю её с Костей, новым водителем. Он увозит её днём, а утром везёт нас вместе с Игорем в аэропорт. Беру только Игорька. Во-первых, там уже Пашка на поправку идёт, а, во-вторых, приедут в ближайшее время ещё несколько человек. Небольшой отряд со своим командиром. Десять отпетых головорезов. И нужны они, конечно, не для того, чтобы почётный караул нести. Их куда-то ещё пристроить надо на постой…

Прилетев в столицу, мы едем в гостиницу «Москва» и получаем два одноместных номера по брони. Заходя к себе в комнату, я сразу тянусь к телефонной трубке и сразу звоню Злобину.

— Брагин, — смеётся он, — вот не было тебя и так спокойно жилось, а ты только приехал и уже звон-перезвон. Чего, по пельменям соскучился?

— Соскучился, Леонид Юрьевич, ещё как соскучился.

— Ну, что с тобой делать, приходи, коли так. В двенадцать давай на том же месте.

Время до встречи у меня ещё есть, и я поднимаюсь наверх, туда, где шуршат карты, постукивают шарики и раздаются приглушённые голоса игроков. Входя, сразу сталкиваюсь с Лидой.

— Лидия Фёдоровна, голубушка, ты ли?

— О! Егор! С приездом! Чего не предупредил?

— Хотел тебя застукать с поличным, — смеюсь я.

— Понятно, — она тоже улыбается.

— Ну как тут дела у нас? Деньга идёт?

— Куда же ей деться, идёт, конечно.

— Как Миша себя чувствует?

— Да, нормально уже. На работу пока не ходит, но он мне помогает с подготовкой.

— С какой подготовкой? — удивляюсь я.

Глаза у неё становятся дикими и большими.

— Как с какой? Ты же велел конкурс «Советская красавица» готовить!

Ух-ты, точно, конкурс красоты же. Я и забыл про него, не до красот как-то было в последнее время.

— Велел, — соглашаюсь я. — И ты готовишь что ли?

— Ну а как! Готовлю, конечно! Ты что, передумал? Я уже и Мамуке сказала Георгиевичу.

— Нет, Лида, не передумал, не переживай. Я просто рад, что ты отличный организатор. Молодец. Откуда девушки будут?

— Теоретически со всей страны, но вообще набираем через имеющиеся казино. Я там с ребятами связалась в Новосибирске, Красноярске, у нас, конечно… Ну, Цвет, надеюсь, орать не будет…

— А вот это не факт, — качаю я головой. — Но ничего, утрясём с ним как-нибудь. Молодчина. Желающие-то есть участвовать?

— Есть? Не то слово. У нас же призы хорошие, да и вообще стать первой красавицей в Москве многие хотят. Женихов найдут.

— Или спонсоров, — усмехаюсь я.

— Кого? — не понимает Лида.

— Папиков, Лид, папиков. Ладно. Где Абрам?

— Не знаю, сегодня не было ещё.

— Ну хорошо, давай, расскажи, что ещё тут у нас происходит.

В назначенное время я подхожу к нашему со Злобиным постоянному месту встречи. Обычная маска-улыбка в стиле Де Ниро и искорки в глазах.

— Саид, ты как здесь оказался? — разыгрывает он сценку из «Белого солнца».

— Стреляли, — отвечаю я с фатализмом Спартака Мишулина.

Смеёмся. Потом идём по своему маршруту и обсуждаем текущую обстановку.

— Кто стрелял, так и не знаешь? — спрашивает Злобин.

— Ган шот посылает Ашот, — пожимаю я плечами. — Доподлинно неизвестно. Караваев, Печёнкин, Ашотик — люди разные, а точка выстрела одна. Она же точка бифуркации. Мне вот парней надо пристроить своих. Не поможете?

— Энциклопедист. Сколько человек?

— Одиннадцать. Или с паспортом помогите. А ещё лучше и то, и то.

— С документами вопрос довольно сложный, — хмуро говорит Злобин, потирая висок.

— Мне можно паспорт бомжа какого-нибудь, да нотариуса сговорчивого. Я остальное сам устрою. Обычно участковые такими возможностями располагают.

— Вот, ты придумал, конечно, — качает головой он. — Где я, и где участковые. Не знаю…

— Ну, не у Чурбанова же мне паспорт бомжовский просить… — развожу я руками.

— Ладно, подумаю. Когда бригада приедет?

— Чем раньше, тем лучше, конечно, — отвечаю я. — Сами видите, стабильности ноль, в любой момент этот Йеллоустон рвануть может. Я бы их хоть завтра привёз. Может на какой базе разместить? Заодно бы и потренировались.

— Хорошо. Завтра привозить не надо. Сначала что-нибудь решим, вот тогда и привезёшь.

— Но парни-то не главная проблема, вернее, малая её часть. У нас послезавтра груз должен прийти от Ферика. А вот его точно нужно куда-то пристроить. И таскать тоже ведь надо кому-то.

— Брагин! — взвивается Де Ниро. — Ты чего, охренел? Ты бы уж тогда прямо послезавтра и сказал, принёс бы чемодан и сказал, типа вот. Такие вопросы надо же заранее решать!

— Так я сам практически только узнал. Я ведь не просил, не заказывал, но Ферик решил, что он лучше знает, нужно мне или нет. Я, теоретически, могу отказаться, наверное. Но больше тогда не получится к нему обращаться…

Злобин долго и довольно искусно матерится. Настроение у него портится и в пельменную он не заходит. Говорит, чтобы я позвонил ему завтра утром и быстро, шагая навстречу ветрам в стиле